А. ВОЛОДИН
"С ЛЮБИМЫМИ 
 НЕ РАССТАВАЙТЕСЬ"
ЛИРИЧЕСКАЯ МЕЛОДРАМА В ОДНОМ ДЕЙСТВИИ

ХУДОЖЕСТВЕННОЕ И МУЗЫКАЛЬНОЕ ОФОРМЛЕНИЕ -
 А.В. ДОРОНИН

БРЯНСКИЙ ОБЛАСТНОЙ ОРДЕНА ТРУДОВОГО КРАСНОГО ЗНАМЕНИ ДРАМАТИЧЕСКИЙ ТЕАТР 
ИМ. А.К. ТОЛСТОГО

2022

СПЕКТАКЛЬ ОТМЕЧЕН ДИПЛОМОМ БРЯНСКОГО ОБЛАСТНОГО ТЕАТРАЛЬНОГО ФЕСТИВАЛЯ "УСПЕХ 2023" В НОМИНАЦИИ:

"ПРИЗ ЗРИТЕЛЬСКИХ СИМПАТИЙ" -
СПЕКТАКЛЬ " С ЛЮБИМЫМИ НЕ РАССТАВАЙТЕСЬ"
"ЛУЧШАЯ ГЛАВНАЯ ЖЕНСКАЯ РОЛЬ" - К. КОРЗНИКОВА
"ЛУЧШАЯ РОЛЬ ВТОРОГО ПЛАНА" - А. САВЧЕНКОВ
"ЛУЧШИЙ ЭПИЗОД" - И. АРАКЕЛОВА
"ЛУЧШИЙ ЭПИЗОД" - О. МАКЕДОНСКАЯ



"С ЛЮБИМЫМИ НЕ РАССТАВАЙТЕСЬ"

doronin.dram@yandex.ru
Выберите подходящий курс
Food-съемка (20 часов)
Wedding-съемка (24 часа)
Fashion-съемка (18 часов)
Lifestyle-съемка (18 часов)
Какой тип занятий вам подходит?
Из какого вы города?
Как вас зовут?
Контактные данные
Ваша почта
Отправка формы
Подтвердите, что вы не робот
или нажмите Enter
ВТОРОЕ РОЖДЕНИЕ «ШКОЛЬНОЙ КЛАССИКИ»
В четвертый день работы VIII Международного театрального фестиваля «Русская классика» был показан спектакль «Дубровский» по одноименному роману А.С.Пушкина Орловского государственного академического театра им. Тургенева. Режиссер-постановщик –Алексей Доронин.


Спектакль опровергает устоявшееся мнение о несценичности произведений Александра Сергеевича, а диплом фестиваля в номинации «Лучшая режиссура», присужденный профессиональным жюри Алексею Доронину доказывает, что природа пушкинского творчества не тотально конфликтует с законами театрального искусства, и, при всей классичности, открыта эксперименту и иным трактовкам. Незаконченность романа и, по сути, открытый финал дают бОльшую, в сравнении с полностью литературно обработанным, выверенным авторским текстом, свободу интерпретации.В отношении сюжета спектакль не пошагово следует за содержанием романа. Например, в финале инсценировка принципиально отличается от пушкинского текста: Троекуров оказывается убит. Изменение обусловлено тем, что режиссер акцентирует внимание и разрабатывает темы, на которые Пушкин, смотрит по-другому. Так в центре спектакля - проблема мести. Линия поведения Дубровского (Павел Клячин) обусловлена стремлением сына отомстить за смерть отца и за незаконно отобранное имение. В романе также присутствует мотив мести, причем, в двух вариантах: месть за обиду, нанесенную себе – это месть Троекурова (Павел Легкобит) своему другу – Дубровскому-старшему (Михаил Корнилов), обидевшегося на Андрея Гавриловича за то, что тот оскорбился, якобы, не по делу. И месть Владимира Дубровского за потерю отца, то есть за другого человека. Но у Пушкина и Троекуров (правда, уже слишком поздно) раскаивается в своем поведении, и Владимир Дубровский после знакомства с Марией Кирилловной (Наталья Ткаченко) отказывается от идеи мести. И отказывается по тексту несколько раз: на словах и в собственных поступках.
В спектакле тоже есть антитеза двух типов мести: за себя и за обиду, нанесенную другому человеку. Но основное внимание приковано к проблеме мести именно за другого. Эта месть рассматривается как праведная и справедливая, как крест, который выпало нести молодому человеку, как нечто роковое, неизбежное, чего он и хотел бы избежать, но не может. То есть сценическому Дубровскому отводится проблематика Гамлета.
Как известно, тема мести - центральная, которую стремится разрешить Гамлет. Но по поводу её перспективности тоже есть разные точки зрения. Скажем, в спектакле М.Г.Розовского «Гамлет» месть Принца Датского оценивается исключительно отрицательно, и спектакль построен таким образом, чтобы доказать её гибельность как лично для Гамлета, так и для всего его окружения, и даже для государства.
Что касается меня, то я разделяю позицию Гамлета, поэтому образ Дубровского в спектакле мне понятен, и я нахожу подобную трактовку характера убедительной и уместной.
Еще есть некоторые нюансы в прочтении образа Троекурова. В спектакле он более зловещ, чем в тексте Пушкина. На сцене мы видим человека, почти всецело воплотившего в себе злое начало. Упивающийся абсолютной властью, тщеславный, жестокий, не считающийся ни с кем, сластолюбивый, порочный, не имеющий ни одной глубокой привязанности уездный автократор - Кирила Петрович - царственен и самодостаточен, так как уверен в подчинении окружающих. Им слишком хорошо известно: при малейшем повиновении их свернут в бараний рог. Короля делает свита – а вокруг одни холопы. Но находится человек, не желающий повиноваться, выбивающийся из системы – Дубровский. Он в одиночку противостоит цепным псам и молодчикам Троекурова, а также умному, хитрому, коварному, не знающему жалости Шабашкину (Николай Чупров).
У Пушкина Троекуров не столь инфернален, более приземлен, и ему присуще нечто человеческое. Но дело в том, что в незаконченном романе сделана попытка исследовать скорее не природу абсолютной власти, а феномен русского бунта, его истоки, приметы и последствия.
В то время как, повторюсь, в спектакле центральные темы: праведная месть, непросвещенная, незнающая границ власть, и противостояние одиночки этой гнетущей властной вертикали.
Актерская работа Павла Ивановича Легкобита отмечена специальным призом жюри фестиваля «Русская классика». Николай Евгеньевич Чупров награжден дипломом в номинации «Лучшая мужская роль второго плана».
Спектакль «Дубровский» Орловского государственного академического театра им. Тургенева предлагает зрителю поразмыслить на серьёзные темы, а также перечитать, так называемую, школьную классику, которая, возможно, когда-то была прочитана исключительно под страхом двойки, а теперь, с новым видением и пониманием, должна быть открыта заново.


Инга Радова


В белгородском драмтеатре – премьера спектакля «Госпожа министерша»
Сатирическую комедию на основе пьесы сербского драматурга Бранислава Нушича поставил московский режиссёр Алексей Доронин

В белгородском драмтеатре – премьера спектакля «Госпожа министерша»Фото: Павел Колядин… 

Обычная мещанская комната. Диван, кресло и несколько стульев. Справа окно и стол. Так в белградской квартире живёт семья Симы (Дмитрий Евграфов) и Живки (Эвелина Ткачёва) Попович. Правда, зритель перечисленного выше не увидит: обстановка комнаты обозначена лишь словами на заднике сцены. Ровно как и жанр спектакля – сатирическая комедия. Тут же в самом начале занимает своё место и портрет самого Бранислава Нушича – автора пьесы.

Когда жизнь налаживается…


Режиссёра-постановщика «Госпожи министерши» 
Алексея Доронина белгородская публика уже знает по спектаклю «Катерина Измайлова» – первой премьере этого театрального сезона. По его словам, Нушич, известный у себя на родине прежде всего сатирической драматургией, во многом был продолжателем традиций Гоголя, Салтыкова-Щедрина. Познакомившись с труппой белгородского театра и его зрителями русской мистерией по очерку Лескова, к закрытию сезона Доронин взялся за комедийный материал.

В белгородском драмтеатре – премьера спектакля «Госпожа министерша» - Изображение 4

«Прежде всего, причина была производственная: театр должен был уйти в ремонт. Требовалась такая негабаритная история, которая хорошо, комфортно выставляется, и можно играть на чужой площадке, где мы не зависим ни от света, ни от каких‑то декораций», – рассказал Алексей Доронин «БелПрессе».По его словам, ему хотелось попробовать работать с труппой по‑другому, вытащить артистов на острую форму:
«И вот всех подтащить до остроты, до такого открытого способа существования, где в принципе актёра трудно чем‑то прикрыть, и он, что называется, на что есть, на то и способен, – это была сложная задача, безусловно. Ну и главное, что в труппе, по моему мнению, есть исполнительница на эту роль – Эвелина Ткачёва. Роль ей подходит, и есть, где разгуляться, и остальным занятым артистам в том числе. Может быть, какие‑то педагогические задачи я себе поставил, чего в принципе могу и не делать. Но мне просто было любопытно посмотреть, попробовать».

В белгородском драмтеатре – премьера спектакля «Госпожа министерша» - Изображение 2Фото: 

Так вот, в Белграде неспокойно. У семейства Симы и Живки не хватает средств к существованию. А ещё старое правительство страны уходит в отставку. Внезапно Сима Попович (который за два действия едва ли не проходит по краешку спектакля) становится министром в новом. Казалось бы, «Новое правительство – старая жизнь!», как гласит один из транспарантов в руках жителей, но Живка берёт дело в свои руки. Но, как известно, кто был ничем, тот станет всем, и Живка Попович, только что в отчаянии одалживающая деньги у тётушки, с упоением вслушивается в новое обращение к себе – «госпожа министерша». Тут уже и жизнь налаживаться стала, если б не амбиции… За новой жизнью потребуются и новый экипаж, и новый зять (опять надпись с транспаранта). Правда, у Чеды Урошевича (Сергей Купчичев), женатого на дочке Поповичей Даре (Валерия Ерошенко) на этот счёт другие планы. Да и в целом эти влюблённые сербские сердца не требуют перемен.

…равновесие нарушается

«Госпожа министерша» – сатирическая комедия: яркая, динамичная и, возможно, слегка непривычная белгородскому зрителю своей плакатностью.
«У Нушича это павильонная, диванная комедия с мебелью. А мне это категорически неинтересно. Во‑первых, это как‑то тривиально. Во‑вторых, способ существования – психологически-бытовой, пьесы у него большие, и даже при сокращениях, которые мы совершили, всё равно объёмные истории получаются», – отметил Доронин.

В белгородском драмтеатре – премьера спектакля «Госпожа министерша» - Изображение 1Фото: 

Он отметил, что не знает, насколько для белгородского зрителя привычный жанр спектакля:
«Но он уже является в принципе традицией, и из него, из балагана уличного вообще русский театр как таковой вырос. Поэтому мы ничего нового не изобретаем, мы вспоминаем забытое. И это максимально честный театр, я его люблю, но он очень тяжёлый, потому что надо иметь очень хорошую основу, базу и, что называется, внутреннюю заряженность».
Артист Сергей Купчичев признался: зять министерши Чеда – роль для него совсем нетипичная. Поэтому вплоть до сдачи спектакля не представлял, как будет в ней смотреться.

«Это одна из ролей, которая отвечает за сюжет, за главную интригу, – рассказал Купчичев. – Потому моя задача – держать перспективу и протягивать линию этого сюжета, чтобы он был целостным, последовательным. А такое решение спектакля открытое, почти площадное, подразумевает подготовку артиста в смысле творческого самочувствия, как Станиславский завещал. Если у тебя лёгкости такой нет, эта динамика начинает наоборот нагружать, просто уставать от этого начинаешь. Структура и сценическое решение требуют, чтобы всё это было легко и динамично, и это такая проверка профессиональных, очень сущностных навыков».

В белгородском драмтеатре – премьера спектакля «Госпожа министерша» - Изображение 2Фото: 

Также в постановке заняты Александр Сторожев, Андрей Манохин, заслуженный артист РФ Виталий Бгавин, Игорь Ткачёв, Илья Васильев, Роман Рощин, Владимир Дорогин, заслуженный артист РФ Иван Кириллов, Анастасия Замараева, Юлия Волкова, Надежда Пахоменко, Андрей Зотов, Нина Кранцевич, Михаил Новочихин, Илья Штейнмиллер, Андрей Терехов, Владимир Кубриков, Екатерина Максюта и другие.
Художественное и музыкальное оформление спектакля тоже принадлежит Алексею Доронину.

«Поскольку я в основном практикуюсь по тяжёло-мрачным спектаклям, то устал от этого, и уже шлейф пошёл дурной, что я тяжёлый и мрачный. Мне хотелось попробовать что‑то другое, комедийное. И так и случилось, многие компоненты, в том числе и производственные, сошлись, и так возникла эта вещь. Я думаю, почему нет?» – сказал режиссёр.

В белгородском драмтеатре – премьера спектакля «Госпожа министерша» - Изображение 4Фото: 

«Если вы когда‑нибудь внимательно рассматривали всё, что происходит вокруг вас, то вы должны были заметить, что в жизни всякого общества ясно обозначается одна твёрдая и ровная линия. Эту линию создали условности, традиции, малодушие, духовная немочь и все прочие отрицательные человеческие свойства, под гнётом которых отдельные личности придавливаются, а общество предается вялому, беспомощному существованию. … Эту линию социальные математики назвали бы, может быть, нормой. … я и взял за руку одну хорошую жену и хорошую хозяйку – госпожу Живку Попович и внезапно вознёс её, нежданно-негаданно над её нормальной линией жизни. Такой беспорядок на весовой чашке жизни способен сделать то, что у людей из этой среды нарушится равновесие и они не смогут удержаться на ногах», – расставил акценты в своей пьесе сам Бранислав Нушич.
А сможет ли удержаться на ногах Живка, или «Кто не ошибается, тот не жил в Белграде!», узнают те, кто придёт на следующие показы премьерного спектакля – 14 и 24 мая. 29 мая «Госпожой министершей» закроют 86-й театральный сезон Белгородской драмы.

Оксана Придворева
"Уповаем на Дубровского..."
Автор: Ольга Сударикова, фото Олеси Суровых
                                                                             
Искусство, как и история, во многом развивается по спирали. На его замысловатых завитках, удаленных друг от друга хоть на десятки, хоть на сотни лет, все те же темы: любовь и ненависть, героизм и предательство. Во многом это залог бессмертия классики, понятной и мудрой сквозь века, а еще – свойство, делающее возможной эволюцию человека без потери столь мешающих нам порой «атавизмов» в виде совести, чести, взаимоуважения. Меж тем творческий вихрь, кружащий хрестоматийных героев и бессмертные сюжеты, с великим удовольствием меняет порой и без того непредсказуемую траекторию своего движения. Одно из таких «отклонений» современного искусства – тяга к скрупулезному исследованию, препарированию всякого рода аномалий с нравственным знаком минус. Есть что-то в этом от детской забавы: преодолевая боль, вскрывать зажившие раны, глядя, как оттуда течет кровь. Как знать, возможно, это тот самый вектор искусства, который актуален, необходим здесь и сейчас.

Слишком много дыма из-за всего…


       По крайней мере, молодой московский режиссер Алексей Доронин в этом уверен. В Орловском государственном академическом театре им. И.С. Тургенева он поставил спектакль «Дубровский» (по произведению Александра Пушкина), который открыл новый, 204-й сезон.
       На операционном столе Алексея Доронина оказалась пусть мелкопоместная, но безграничная на отдельно взятой территории власть, дикая барщина, которой он перемыл все косточки, разобрал все скрипящие суставчики, сделал переливание крови, «просветил» творческим рентгеном мозг и путем хирургического вмешательства убедился в отсутствии в данном организме сердца.
 Отталкиваясь от Пушкина, режиссер весьма смело смещает акценты, делает творческие эксперименты, порой переходя в плоскость видения Достоевского, а иной раз и в кафкианскую «жуть». Даже на афише с названием спектакля вместо юного, горького, романтичного Дубровского – помещик Кирила Петрович Троекуров (заслуженный артист России Павел Легкобит) со взглядом властным, жестоким, холодным… Пожалуй, эти три определения вполне характеризуют его отношение к людям всех мастей и калибров, а также характер постановки.
       Именно атмосфера – главное действующее лицо спектакля.
       Нерассеивающийся низкий густой туман – не то кладбищенской, не то какой-то отравляюще-химической природы. Нескончаемая, резкая, грубая, страшная, давящая музыка вперемешку с собачим лаем. Тяжесть и пугающая однозначность во всем: деревянная стена, размыкающая пасть большими и маленькими дверными проемами, железный мост вдали, чернота, пустота… Режиссер и художник Доронин ловит и удерживает настроение, которое просачивается во все щели пространства души и остается в ней на протяжении всего спектакля. Иногда бывает просто невмоготу от бесконечных драк, угроз, сцен насилия, выстрелов, символизирующих новую смерть, лязга острых ножей и затачиваемых кос, тяжелых слов и звуков. Светлым картинам места нет по определению. Все покрыла копоть троекуровщины.
        У Кирилы Петровича не дворня – псарня, заточенная, словно между Сциллой и Харибдой, между разъяренным медведем и вездесущей гончей, между гневом и вседозволенностью гос-подина. Все повязаны властью, но находятся по разные стороны барьера. Оттого, очевидно, особое внимание уделяется даже не построению линии центральных персонажей, а выверенной ансамблевой игре актеров. Персонажи все вместе словно фон страшной и невозможной картины падения, растления, унижения.

Математика души


        Режиссер опускает все привычное, все человечное и многое пушкинское…
 Хоровод его дворовых девок больше напоминает вереницу монахинь, толпу наложниц, невинных дев, обреченных на жестокую расправу. От привычных «Калинки-малинки», Арины Родионовны, дружных хороводов, вечерних посиделок с песнями и прибаутками остался лишь механистически бездушный взмах белыми платками.
 Становится не по себе… Ощущение разжигает какая-то беспристрастность манеры Троекурова, его уверенная привычка. Герой Павла Легкобита привычно элегантен, привычно подтянут, привычно неуступчив, привычно коварен. Будто на протяжении целых веков он лишь казнит и не милует, выбирает жертв и забавляется с ними на разные лады. Все равно, будет ли среди низвергнутых последняя чернавка или практически ровня – помещик Андрей Гаврилович Дубровский (заслуженный артист России Михаил Корнилов).
 Есть определенная уверенность в каждом жесте и взгляде барина: так было и будет всегда. Как говорит мудрая, нежная, исстрадавшаяся за свою долгую жизнь няня Егоровна (заслуженная артистка России Татьяна Симоненко), страх и трепет сменит суета сует…
 Многие перемололи себя в муку. В свите спектакля хватает героев, готовых служить, прислуживаться и даже пресмыкаться ради выгоды и спокойствия. Все предавший, кроме кошелька и удовольствия, заседатель Шабашкин (заслуженный артист России Николай Чупров), одним движением руки поставивший русского мишку на колени князь Верейский (Сергей Аксиненко), ненасытный и трусливый Спицын (Павел Сыромятников), ослепленный чужой и своей властью жестокий и безнаказанный лакей Тимошка (Сергей Евдокимов). У них общий знаменатель – власть, у остальных – лишь страх.
      Ни луча света в темном царстве. Зато злой дух или злой рок является весьма отчетливо – это таинственный некто (Михаил Лысанов), мерно прохаживающийся по сцене, наблюдающий за всеми, незримо присутствующий, посылающий счастливый случай…

По ту сторону


       Вполне понятно, что старший Дубровский неминуемо погибает, проигрывает, на всех фронтах уступая «лютому зверю». Владимир Дубровский пытается защитить отца, укрыть его от лавины волнений, но тщетно… Пришел черед нового поколения давать бой жизни. Разбойник поневоле без антуража романтики, Дубровский растерян, обижен и в какой-то мере сломлен. Не идет на авантюру, бессмысленный подвиг, терзаемый жаждой мщения, а, скорее, попадает в ловушку судьбы, инкогнито определившись в дом Троекурова и влюбившись в Машу (Наталья Ткаченко).
       Подразумевая за своими плечами «банду», Владимир всегда и во всем один, несмотря на абстрактную поддержку своих крепостных разбойничков. Не Робин Гуд, не Чайльд-Гарольд…
 Дубровский ведь тоже разбойник, похититель, поджигатель, в кармане которого припрятан пистолет. Благородство, по большому счету, пробуждает лишь нежданная любовь к Маше. Но и она как-то внезапно вспыхивает исключительно «со слов», подкрепляясь долгими гипнотическими взглядами. В возможность этого чувства здесь слабо верится.
 Наталья Ткаченко в первом действии эмоционально «оберегает» свою Марью Кирилловну (пара троекратных поцелуев с батюшкой да смиренное удаление по своим скромным делам), для того чтобы показать раненую птицу во втором. Клетка отцовского гнета материализуется в железную. Душу еще крепче сковывают обручи неистовой горечи.
        Но не в страданиях раскрылась Маша – в своей неотступности вынужденной клятве, в мольбе не творить зла во имя ее. Именно этот призыв делает безоружным, бессильным Дубровского. Девушка единственная, кто осмеливается ставить ультиматум Троекурову. А ведь она в равном со всеми положении. Рабы рабу встречают, одевают в венчальный саван, оплакивают… Кукла переходит из одних рук в другие.

Один против всех


       Не совсем герой, совсем не победитель, далеко не счастливый влюбленный. Кто же этот Дубровский? Постановщик не спешит раскрывать тайну. Время придет, все встанет на свои места.
       Алексей Доронин упорно развивает не столько характеры, сколько аллегории и метафоры. Один из образов, который вырастает до невероятных размеров, – крест. Насколько он не нов в искусстве, настолько всегда иллюстративен. Крест в руках Троекурова – как маленький сияющий шанс на очищение, прощение, пробуждение совести, когда еще не все потеряно. Решительный отказ от него – абсолютное отречение от раскаяния. Крест в руках Владимира – клятва не забыть и отомстить, остаться верным себе. На остальных же креста нет…
        В конце спектакля крест поставлен. Дубровский является мучеником, жертвенником, едва ли не Иисусом Христом, за которым идут униженные и завороженные. В их числе, словно воскресший, Дубровский-отец и еще будто не материализованный юный дух будущих поколений – ребенок. Каким будет крест человека, решает судьба, как «нести» его – сами люди. Выбор каждого – смириться или бороться: с троекуровщиной, несправедливостью, упадничеством, разочарованностью…
 Если действо началось с удара хлыста, возможно ли, что в конце навеки разожмется крепкая рука, сжимающая его рукоятку… Павший тиран не означает гибели всей империи зла. Но хорошо, когда есть кому искренне петь славу.
        Хотя Дубровский в спектакле не исчезает бесследно, как у Пушкина, и у Троекурова «конец» иной, финальную и единственную светлую сцену в постановке в общем антураже решительно оптимистической тоже назвать нельзя. Не хватает единого глотка воздуха, чтобы прогнать из головы многовековой дурман. И даже как-то радует неоконченность романа Пушкина, рождающая возможности для развития событий.
         За неоднозначность надежды благодарность, как ни странно, Троекурову. Точнее, Павлу Легкобиту. Актер даже самые трагичные сцены словно наполняет потаенным смыслом. Глядя на зверства и жестокость, думаешь не о низости человеческой природы, а о святой необходимости разжечь и превознести в себе совесть.


"ДУБРОВСКИЙ"
АВТОР: НАТАЛЬЯ СТАРОСЕЛЬСКАЯ
       Хозяева «Русской классики», Театр им. И.С. Тургенева, покорили орловчан и гостей сильным, непривычным во многом спектаклем «Дубровский» по А.С. Пушкину, изобретательно и психологически точно поставленным и оформленным Алексеем Дорониным (пластика Владимира Торгашова, балетмейстер Лариса Бухвостова).

   
Режиссер прочитал роман Пушкина, определив жанр как «неоконченный роман любви и ненависти», не просто как историю благородного романтического разбойника, наследника Робин Гуда, а как жестокую летопись прошлого, не ушедшую из настоящего. 
 Алексей Доронин воспринял и воссоздал Пушкина через мысль Достоевского, высказанную на открытии памятника поэту в Москве и произведшую глубочайшее потрясение в обществе: мысль о мировом переустройстве, неразрывно связанном с переустройством каждой отдельно взятой личности. В «Дневнике писателя» Федор Михайлович писал: «Прежде чем проповедовать людям: «как им быть», покажите это на себе, и все за вами пойдут. Что тут утопического, что тут невозможного - не понимаю!» Нам довелось понять это значительно позже - «тайна первого шага», кроющаяся по Достоевскому в «самообладании и самоодолении» никогда не завладевает миром в целом. Она должна осознаться каждым, особенно - теми, кто властвует над умами и душами людей. И потому в финале этого завораживающего беспросветной темнотой спектакля Владимир Дубровский уходит в тьму, взвалив на плечи огромный голгофский крест...



Выразительная сценография спектакля, состоящая из глухой стены, в которой на время открываются то дверь, то окна, то ворота, расположена между двумя крупными фигурами - медведя и собаки. Это невольно заставляет вспомнить о том, что есть ночью час между волком и собакой - час, когда свершаются преступления, роятся в голове самые черные мысли. Здесь же вместо волка - медведь, зверь более мощный, способный и на дрессировку, и на добродушие, сластена, но страшный во гневе. Таковым предстает Кирила Петрович Троекуров, сыгранный Павлом Легкобитом настолько сильно и страшно, что дух захватывает. Он постоянно носит при себе крестик, словно заранее оправдывая все свои деяния. Его жестокость, мстительность, сладострастие вызывают какое-то оцепенение и под стать ему в блистательном, масштабном исполнении Николая Чупрова Шабашкин. Подлинным благородством наполнен старший Дубровский (Михаил Корнилов), выразителен актерский ансамбль женщин, обитающих в доме Троекурова, крепостные мужики и бабы Дубровских - каждая из бессловесных ролей дышит естественностью, драматической наполненностью и... ужасом происходящего.



        И в финале невольно вспоминаются слова Александра Ивановича Герцена: «Подорванный порохом весь мир буржуазный, когда уляжется дым и расчистятся развалины, снова начнет с разными изменениями какой-нибудь буржуазный мир. Потому что он внутри не кончен и потому еще, что ни мир построяющий, ни новая организация не настолько готовы, чтобы пополниться, осуществляясь... Пусть каждый добросовестный человек сам себя спросит, готов ли он... И пусть, если он лично доволен собой, пусть скажет, готова ли та среда, которая по положению должна первая ринуться в дело».Спектакль Алексея Доронина - не о любви Владимира Дубровского к Маше Троекуровой, не о Робин Гуде в русском измерении. Он - о темных инстинктах, к коим принадлежит и месть, потому что, будучи даже самой справедливой по замыслу, она разрушает человеческую душу. Непоправимо... И, подобно Владимиру Дубровскому, крест каждому в отдельности и обществу в целом предстоит нести, скорее всего, вечно...